 |
| Таким мы были в начале девяностых |
Мы – пожилая российская семья, прожившая уже двадцать лет вместе. Я Беляков Евгений Александрович и моя жена Литвиненко Людмила Ивановна. У нее есть сын от первого брака Евгений, но ввиду отсутствия здесь каких либо перспектив он уехал за тысячи километров, поэтому мы живем вдвоем. Мы не молоды: мне - 53, жене - 48. Она уже успела пережить инсульт, а я обширный инфаркт и стать инвалидом … .
В первую очередь напрашивается вопрос – почему же БОМЖи?
Нет, мы не грязные и вонючие, мы не живем в люках теплотрасс и не питаемся из мусорных контейнеров, мы не клянчим мелочь у входа в магазин, чтобы на собранные деньги купить дешевого алкоголя. Мы не асоциальны и не представляем угрозы обществу, более того у нас даже есть паспорта, мы ходим на работу и зарабатываем какие-то деньги, это и есть единственное наше отличие от БОМЖей, привычный облик которых навязан нам СМИ.
Бомж — разговорное слово, используемое в российской публицистике и обыденной лексике, возникшее от аббревиатуры, характерной для официальных документов советской милиции, — «БОМЖ» … . Данным сокращением обозначались лица Без Определённого Места Жительства … (Википедия).
Мы не имеем определенного места жительства, потому, что прописаны в однокомнатной квартире матери жены, то есть моей тещи, но с ней не живем уже лет пятнадцать, скитаемся по квартирам. В настоящий момент на съем однокомнатной квартиры одной только заработной платы жены не хватает, а что будет дальше уже не понятно … .
В том далеком девяносто первом году мы, зачмыренные коммунистической идеологией, вдруг поверив в призыв демократов, бросились в пучину предпринимательства. Тогда я был молод и энергичен. На протяжении трех лет я начинал одно за другим три дела и, доведя их до какого-нибудь уровня, бросал: одно уперлось в инфляцию, другое было начато слишком рано (востребованным оно оказалось позже), а вот в третьем задержался. Где мог я тащил за собой жену, в результате в 1994 году мы открыли с ней небольшую торгово-посредническую фирму, с оборотом в $1 млн. в год. И в тот момент, когда все вокруг, в условиях дикого капитализма, распихивали по карманам левые доходы и скупали все и вся, мы с женой как последние идиоты старались работать «по белому», пытаясь строить цивилизованный.
В результате заплатив в качестве налогов порядка четверти миллиона долларов, сами остались с голой задницей, хотя по ценам девяностых на эти деньги можно было бы купить не одну квартиру. Август девяносто восьмого поставил для нас точку на всем: на бизнесе, на жилье, на будущем. Последующие годы были посвящены элементарному выживанию … .
